По ту сторону рассвета - Страница 193

193

Берен усмехнулся.

— Нет, почтенный Болдог, перебивать тебя я не буду. Разве что ты уж слишком заврешься…

— Так он что, на самом деле убил своего младшего сына? — Даэйрэт слегка ерзала в седле.

— Благородная леди, — вздохнул Болдог. — Когда ты подрастешь, ты поймешь, что не всегда благородство имеет смысл. Если твое благородство будет стоить жизни твоим друзьям и родичам, то к чему оно?

— О жизни речь не шла! — возмутилась Даэйрэт. — Болдуинг собирался захватить чужую землю, а его младший сын ему помешал!

— Болдуинг хотел вывести свой род из незаслуженного унижения, — прорычал орк. — Потому что милости и хорошие земли от эльфов получали те, кто к ним подлизывался, а тем, кто не хотел от них зависеть, доставались пустоши!

— Ну так расскажи господам из Аст-Ахэ, каким способом Болдуинг возвысил свой род. И до чего он его возвысил… — Берен сидел в седле прямо и говорил безо всякого выражения.

— Ночью, когда Гретиры перепились, трое Болдуингов зарезали привратников и открыли двери своим людям, — произнес орк. — Из Гретиров никто не уцелел, господа рыцари, ибо в обычае у беорингов кровная месть, и если уж ты хочешь кого-то убить — убивай весь клан. Насколько я знаю, на севере у вас то же самое, да и подобных историй ваша земля хранит немало…

— Об этом сейчас речи нет, — возразил Эрвег. — Итак, Болдуинги захватили Ост-ин-Гретир, но, думаю, не разрушили его — в этом не было бы никакого смысла. Что же случилось, что долиной теперь никто не владеет, а замок пуст и разрушен?

— Извольте. Когда весть о случившемся дошла до Беора, он очень горевал о своем любимчике Гретире. И вот что он сделал: запретил водить караваны через долину Хогг. Вся торговля шла лишь через Перевал Аглон, либо через Ладрос, либо через Анах. Все три пути были длинными и неудобными, но Беор наплевал на удобство своих подданных — лишь бы лишить Болдуингов дохода от пошлин. Болдуинг попробовал взять свое силой оружия, но Беора поддержали эльфы. Эльфы! — Болдог сказал это, как сплюнул. — Болдуингов просто заперли в долине. А хлеб в ней в этом году не уродился. Все лето в долине шли проливные дожди, и зерно погибло. Болдуинги не могли вернуться на свои старые земли — их объявили изгнанниками вне закона, верных им людей выгоняли из домов, их землю Беор забрал себе… Скот Болдуингов он тоже забрал, а что не смог — тех зимой частью съели, потому что нечего было есть, а частью поразил мор. И на следующее лето хлеб не уродился тоже, и караваны все не шли… А в Ост-ин-Гретир завелись призраки убитых, и люди Болдуинга принялись сходить с ума. Трусливые и слабые, поджав хвост, побежали к Беору — каяться. А сильным и верным — им пришлось уйти…

— Куда? — спросила Этиль.

— Этого, благородная леди, никто не знает, — орк усмехнулся. — Но ушло их гораздо меньше, чем умерло от голода и болезней. Земля в долине не родит до сих пор, и никакого замка здесь уже нет — камни брали для строительства застав, что держали князья из рода Беорингов. Все лето идут проливные дожди, все время здесь пасмурно и растет только вереск.

— Ужасно, — сказала Этиль. — Мне нисколько не жаль этого Болдуинга, но пострадало столько невиноватых… женщины и дети…

— Таково милосердие эльфов, госпожа. Эльфов и их верного слуги, Беора.

— А как насчет женщин и детей Гретиров? — тихо спросил Берен. — Их тебе не жаль, госпожа целительница?

— Конечно, жаль… Но разве, преумножая убитых, можно научить людей добру?

— Беор простил тех Болдуингов, кто покаялся и признал свою вину.

— И отрекся от своего имени, — фыркнул Болдог. — О, да! Как милосердно! Приползи на коленях, грызи пыль, привселюдно откажись от себя и добровольно надень на шею рабский обруч — тогда мы тебя простим!

— А чего ты хотел бы, Болдог — чтобы он простил их за так? Чего бы тогда стоили и правда и закон?

— Законы устанавливают сильные! — Болдог сжал поводья так, словно это было горло противника. — Вот правда!

— Для волков и орков — может быть, но не для людей, — вмешался Эрвег. — И потом, в конечном счете восторжествовала сила. Беор и эльфы, объединившись, силой одолели Болдуинга.

— Слабые собрались в кучу и целой кучей отстаивают порядок, при котором могут диктовать свою волю сильным — вот, что такое этот закон! — Болдог скривился. — Тут обошлось не без колдовства. Я уверен, что тучи над долиной — дело рук эльфов. Смотрите, как хмурится небо! Бьюсь об заклад — сейчас пойдет снег.

— Снег? Здесь, в эту пору?

— Это уже горы, господин айкъет'таэро. В Эред Горгор снег уже лежит, а с вершин он и не сходил. Зима приходит сюда рано.

Они поднялись на холм — и увидели развалины замка Ост-ин-Гретир.

— Ой, — удивилась Даэйрэт. — А я думала — замок…

— Замок как замок, — пожал плечами Берен.

Ост-ин-Гретир представлял собой скорее одинокую башню. Когда-то, прикинул Илльо, она поднималась над холмом ярдов на тридцать, теперь — перекрытия обрушились, стены разобрали на укрепление застав вдоль Ривиля… Остаток башни — фундамент и стены из неотесанного камня в человеческий рост — зарастал вереском.

— Как интересно, — сказал Эрвег. — Если это постройка времен Переселения, то… Посмотри, Илльо, как похоже на строения наших горных кланов — Ворона, Кречета… Такой же квадратный фундамент, квадратный створ ворот, окна начинаются высоко над землей… Готов побиться об заклад, что там, в середине башни, колодец…

Берен опустил голову. Не хотелось верить, как видно, что беоринги, пусть и дальняя — но все же родня людям Севера. Но спорить со здравым смыслом невозможно: даже внешне они с Эрвегом были похожи.

193