По ту сторону рассвета - Страница 286

286

— Ты сам предал своего повелителя, Берен.

— Ты так ничего и не понял? Я не предавал его, я исполнил его волю. Я был мечом в его руке, и остаюсь им. Давай, Ильвэ. Решим все это между нами, здесь, на островке.

Илльо пожал плечами, отъехал в сторону и послал коня в разгон. Берен сделал то же самое.

Удар! Равные по весу и силе, мастерству и скорости, оба сумели отразить щитом удар копья противника, так, что копья сломались — и в следующий миг кони уже неслись в разные стороны.

Берен остановил и развернул Митринор, потянул из ножен Дагмор — Илльо обнажил меч одновременно с ним, словно каждый был зеркалом другого.

* * *

— Хорош, — проговорил Брандир. — Очень хорош…

Достойных мечников среди Бретильских Драконов было — раз, два и обчелся. Брандир мог хотя бы оценить то мастерство, которое являл сейчас морготов рыцарь. Гили понимал только, что он теснит Берена.

Он вспомнил шутейный поединок Берена и Финрода. Тогда мечи мелькали — не уследить. Сейчас было то же самое. Ветер с запозданием доносил звоны, других звуков бойцы не издавали — ни боевые кличи, ни проклятья не размыкали им уст. Гили слышал — хотя и понимал, что не может слышать из такой дали — только тяжкое, отрывистое дыхание.

— Не послал бы какой-нибудь гад ему стрелу, — опасливо проговорил Аван.

— Быстро движется, — успокоил его Брандир. — А на ярне ногродская кольчуга. Стрелу удержит.

— Болт из самострела его наземь сбить может. Или кобылу ранить… А! — последний вскрик относился к тому, как Митринор взбрыкнула, сбросив Берена в мелкую речушку.

— Черные стреляли! — Брандир ударил себя ладонью по бедру. — Вот скоты!

Митринор была ранена несильно, но стрела, царапнула ей зад, как шпора, и кобыла поскакала прочь, оставив Берена пешим.

Черный рыцарь послал своим какое-то проклятье, и спешился, восстанавливая свою и войска честь. Берен свистнул, подзывая Митринор, но теперь и он не мог сесть в седло. Они продолжали бой пешими.

Все затаили дыхание. На обоих противниках был хороший доспех. Оба сражались мечами дивной ковки и были мечниками большого мастерства. Чья возьмет при таких условиях — никто не знал. Иные говорили — случай. Иные — справедливость, которую блюдут боги.

Берен упал.

* * *

…Упасть должен был Ильвэ. Берен, когда они рубились верхом, нанес ему рану в бедро, и она кровоточила. Но вот толку! Ильвэ дрался так, точно ничего не чувствовал. Берен рассек ему ногу чуть повыше колена, эта рана должна была причинять невыносимую боль, и при каждом шаге Ильвэ оставлял кровавый след, но он словно бы и не заметил ее. Оба дышали хрипло, по лицам из-под шлемов бежал пот. Каждое соударение мечей отдавалось у Берена в спине резкой болью. Пр-роклятый Мэрдиган…

А меж тем плотный песок островка, где они дрались, будучи не раз взрыт копытами и каблуками, стал расползаться полужидкой грязцой. Не раз и не два каждый из них поскользнулся, с трудом удержавшись на ногах. И в какой-то миг эта скверная неверная землица предала, провалившись под каблуком. Берен потерял равновесие и упал на спину.

Шел бой насмерть, и на сей раз Ильвэ не стал щадить противника, давая ему подняться. Берен лежа отразил обрушенный сверху удар и откатился с островка в ледяную воду, чтобы отыграть у Ильвэ хотя бы сажень и подняться на ноги.

Ильвэ дал ему подняться только на колено. Еще один обмен ударами — Берен сумел встать. У колен бойцов кипели бурунки, у Ильвэ бурунок подплывал красным.

Холодная вода словно бы влила в Берена силы. В глазах прояснилось, отчаяние ушло. Ну и что, что у него при каждом ударе словно шило в хребтине проворачивают, а Ильвэ не чувствует боли? Зато он не видит и не замечает, как теряет кровь. Берен, сопротивляясь течению, сделал два шага назад, чтобы оставить Ильвэ между собой и его людьми. Но долго в воде находиться нельзя — ноги потеряют чувствительность и он снова оступится. Сумеет ли в этот раз подняться — неизвестно…

— Ну же, — тихо сказал он. — Ильвэ, нападай. Нападай, потому что иначе Саурон не дождется тебя. А может, ты ему уже и не нужен? Может, он уже дал стрекача от Фингона? Бежит во все лопатки к своему Морготу, забыв о тебе.

Ильвэ без единого слова бросился вперед. Удар! Еще удар! Все, время. Берен сцепил зубы, готовясь сплести узор шагов, блоков и ударов, известный как «Пылающий вереск». «Пылающий вереск…» — он невольно усмехнулся. Это стелющийся узор, двигаться нужно близко к земле… к воде… А Ильвэ будет отступать, пятясь задом, не видя дна под ногами… Подпрыгивать, пропуская меч под собой…

Косой удар снизу… Отражение… шаг вперед с выпадом… Ильвэ отбил, переход в низкую стойку, колющий удар в пах… Ильвэ отбил, отмашка, шаг с выпадом, рубящий удар по ногам…

Ильвэ подпрыгнул, но недостаточно высоко: помешали вода и рана. Берен задел его. Не ранил на сей раз — попал в поножи — но сбил с ног. Ильвэ упал спиной на островок.

Берен шагнул к нему и в широко раскрытых глазах увидел отражение близкой смерти…

Он все-таки ударил — лежа, как и Берен, в пах — но кончик меча соскользнул с пряжки пояса и лезвие прошло по боку, разрубив несколько колец кольчуги и разрезав кожаную куртку под ней.

Ильвэ попробовал встать, откатиться — тело изменило ему. Слишком много крови вытекло. Ильвэ улыбнулся белыми губами, прикрыл глаза…

— Тано… кори'м…

— Нет! — заорал Берен, опуская меч. — Умри как человек!

Он не знал, сумеет ли отсечь голову или пробить сердце раньше, чем Ильвэ закончит призывать Моргота, и пронзил мечом его рот, вогнав острие в нёбо и мозг и еще на три вершка в землю. Казалось, это потребовало больше сил, чем вся схватка. Берен упал рядом с мертвым Полуэльфом на колени и прохрипел:

286